Алеся Троицкая - Обреченная [СИ]

– Нравится? – Астар обернулся ко мне, убрав коммуникатор от своего рта. – Сейчас тысячи воинов по всей планете усиленно готовятся к вторжению. Эти безжалостные убийцы не оставят и следа от вашей культуры. – Он рассмеялся. – Но не думай, что это все, что я хотел тебе показать.

Астар снова обернулся к толпе, и трансляция возобновилась. Подняв руки вверх, он прекратил всякий шум.

– Как известно, хороших детей нужно баловать, и я приготовил для вас небольшое представление. – Он покосился на меня и на Славдия и велел нашим конвоирам: – Выведите их вперед, пусть им будет лучше видно, а то, боюсь, они пропустят самое интересное.

Я сглотнула тяжелый ком. Велиар легонько подтолкнул меня, и на ватных ногах я подошла к самому краю. С другой стороны от Астара разместили Славу, который был мрачнее тучи. Он явно догадывался, о чем сейчас пойдет речь.

– Ведите их, – приказал Астар в свой коммуникатор.

Я не понимала, о ком идет речь, пока в центре площади на импровизированный помост не подняли нескольких человек с черными мешками на головах и скованными за спиной руками.

Наградив меня взглядом, в котором торжествовал безумный блеск, Астар, приказал:

– Снимите с них мешки! – и повернулся ко мне, наблюдая за моей реакцией. В этот момент мое сердце, бьющееся как барабанная дробь, остановилось. Я увидела угрюмого Дора, возлюбленного Ланэт Ревая, двух близнецов, имена которых я напрочь забыла, и остальных мужчин, которые нам помогали. Они все были здесь.

– Отпустите их! – понимая, к чему весь этот спектакль, я дернулась в руках Велиара, но тот пригвоздил меня к месту.

– Нет-нет, – снова заговорил Астар, – это представление устроено специально для тебя, чтобы ты понимала, что все, кто попадает в мои руки, обречены. И чтобы ты понапрасну не тешила себя надеждой на спасение, которую я вижу в твоей ауре.

Я дернулась еще раз и взглянула на невозмутимо стоящих рядом мужчин, как будто все, что происходило, их не касалось. Я непроизвольно всхлипнула и от ужаса зажала рот рукой. Удовлетворившись моей реакцией, Астар отвернулся от меня и кивнул человеку на помосте, руководившему процессом. Конвоиры с обнаженными мечами, стоявшие возле каждого из заключенных, ударили их по ногам, заставляя упасть на колени.

Схватившись за руку Велиара, как за спасательный круг, я прильнула к его груди и отвернулась. И тут же услышала злобный голос Астара:

– Велиар, она должна смотреть!

'Мира, прости'. Эти слова я услышала в своей голове. Парень, понимая, что другого выбора у него нет, осторожно отцепил мои руки от своей рубашки и повернул меня, нежно, но настойчиво. А потом положил ладони на мои обнаженные плечи.

Тем временем на помосте конвоиры занесли мечи над головами заключенных и застыли, ожидая приказа. Я стала воспринимать все происходящее, как в замедленной съемке. Вот Слава раздирающим душу взглядом рассеянно всматривается вдаль. Вот Икон радостно потирает ладони, как ребенок, получивший на Рождество вагон с мороженым. Вот Астар с каким-то вожделением и возбуждением, чуть ли не пуская слюни, готовится отдать приказ…

Я думала: еще секунда – и я упаду в обморок. Мое тело затряслось в руках Велиара, и я ничего не смогла с собой поделать. Все мои внутренности скрутило в тугой узел… если не упаду в обморок, то точно выплюну всю съеденную недавно еду.

– Начинайте! – последовал громкий и четкий приказ Астара, разорвавший напряженную тишину. И в этот момент картинка расплылась: вместо отрубленных голов я увидела, как мне навстречу радостно бежит моя сестра, она хватает меня за руку и куда-то тащит, и я, не понимая, что происходит, начинаю сопротивляться. Под ногами шуршит осенняя листва, на мне надета легкая куртка, джинсы и кроссовки.

– Мирка, пошли уже, папа ждет! Он наконец-то нашёл на фотоаппарате функцию отсрочки съемки.

Не понимая, где я оказалась, я позволила сестре повести меня за собой. Мы упали на покрывало возле мамы, и я растеряно посмотрела на нее.

– Мира, ты что, медведя увидела? – улыбнулась мама и погладила меня по щеке.

– Смотри в объектив, сейчас вылетит птичка! – Я растеряно моргнула и взглянула на папу, который, пыхтя, пытался зафиксировать фотоаппарат на каком-то пеньке.

– Мира, ты чего такая напряженная? Расслабься. – Мама попыталась помассировать мне плечи, но я от нее отмахнулась.

– Готовы? – К нам подбежал папа и сел на покрывало рядом с мамой.

– Улыбаемся и не моргаем! – скомандовала мама. И через секунду фотоаппарат щелкнул, ослепив меня вспышкой… В эту секунду запахи и звуки безмятежного осеннего леса развеялись, и я поняла, что все еще нахожусь на террасе, а Велиар крепко держит меня за плечи.

– Ну, как, понравилось тебе шоу? – На меня внимательно смотрели дикие глаза Астара. – Они почти одновременно отсекли семь голов! – с нездоровым энтузиазмом проговорил безумный правитель.

Что сейчас происходило внизу, я не видела, так как Велиар успел оттащить меня подальше.

– Хм, я думал, представление вызовет у тебя немного другие чувства, нежели простое удивление. – Астар перевел подозрительный взгляд с меня на Велиара и, прищурившись, на секунду задумался. А потом его лицо снова стало озлобленно-яростным:

– Тебе всё-таки удалось разочаровать меня, сын! Надеюсь, после ее смерти твои мозги встанут на место. – Он небрежно махнул рукой в мою сторону. – Но наказания тебе не избежать. Через час я буду ждать тебя. Ну, а пока, – с беспечной небрежностью продолжил Астар, – мне нужно кое-что проверить. Как говорится, последние приготовления к предстоящему дню… Отведи ее обратно в комнату, пусть хорошенько выспится, я хочу, чтобы у нее была свежая голова. Этого в темницу, – приказал он Славиным конвоирам. – А ты, – указал он на Икона, – следуй за мной.

И, не удостоив нас взглядом, Астар быстро удалился вместе со своим прихвостнем.

Глава 31 Мы молча проследовали до комнаты-камеры. Я всю дорогу думала, что же произошло на балконе, и не понимала. Ведь если бы я совершила прыжок, то непременно почувствовала это. Но сейчас меня переполняли совсем другие эмоции, не такие, как после прыжка в будущее или прошлое. Чувствовала я себя неплохо, даже можно сказать хорошо: не было боли, страха или отчаяния, которые в последнее время стали моими постоянными спутниками. И казнь ребят прошла для меня абсолютно безболезненно – я к этому относилась так, как будто это все произошло не наяву. Когда дверь за нами закрылась, я решилась спросить: – Это ты сделал? – О чем ты? – Не прикидывайся, ты понимаешь, о чем я говорю: о тех радостных воспоминаниях, которыми ты подменил реальность. Ты взял эти воспоминания с фото, которое я прихватила из будущего? Велиар не ответил. Он отступил от меня, освобождая от своей хватки. – Зачем ты это сделал? – Я повернулась к парню и подняла голову, чтобы заглянуть в его глаза. – Не знаю, – честно ответил он, немного сконфузившись. – Но это прямое неподчинение приказу Астара. Тебя теперь накажут… – Это не имеет значения. Теперь многое для меня не имеет значения, – тяжело выдохнул он и, отойдя от меня, уставился в окно. Я тихонько подошла к нему сзади. – Спасибо… спасибо, что не дал мне увидеть и почувствовать весь ужас происходящего. Я сама не верю в то, что сейчас скажу, но… спасибо, что покопался в моих мыслях, и спасибо за представленную возможность снова увидеть мою семью. Велиар молча наблюдал за одной из прекрасных лун. Замявшись, я проговорила: – Конечно, теперь это не имеет значения, но ты таким же способом стер мои воспоминания, когда Икон доставил меня сюда? Велиар утвердительно кивнул. – А почему после того, как я все вспомнила, ты не удержал меня, внушив радужные картинки, например, как я счастлива быть в этом месте с тобой? – Тогда бы ты не была самой собой. Стала бы очередной марионеткой, какими перенаселена наша планета. Я не хотел уничтожить твою индивидуальность… и исчерпал лимит моих внедрений в твой мозг. – О чем ты? – Если я часто применяю свои способности к одному и тому же человеку, то в конечном итоге это всегда приводит к одному: к сумасшествию. Человек теряет свою личность… да что говорить – он просто выпадает из реальности. – И сколько раз ты запудривал мне мозги? – Меня всерьез испугала перспектива сойти с ума. Велиар ответил не сразу – что не удивительно. – Первый раз я стер твои воспоминания, когда ты к нам прибыла. Второй раз – когда я дал тебе возможность понимать нашу речь… 'А ведь я над этим даже ни разу не задумывалась…' – Третий раз – когда пытался успокоить после того, как тебя чуть не изнасиловали. Сегодня был четвертый. – А… – А все остальные случаи, когда я просто считываю информацию, в расчет не берутся. – Понятно, – нахмурилась я, – но я все равно не понимаю твоих мотивов. Ведь вы бы сильно упростили себе жизнь, сделав меня овощем. – Я невесело ухмыльнулась. – Здесь не нужно ничего понимать. Ведь ты мне нравилась такая, какая есть, со всеми своими странностями, не свойственными нашей культуре… чудаковатостью и необычностью… От его слов я непроизвольно вздрогнула. Не знаю, откуда, но у меня возник порыв обнять Велиара. Но в эту секунду он обернулся, и моя решимость испарилась. Я опустила глаза в пол. Он легким движением приподнял мой подбородок, встретил мой взгляд и медленно проговорил: – А еще ты невероятно храбрая, бойкая, самоотверженная, добрая, ласковая, нежная… невероятно пылкая и невообразимо страстная. Это лишь немногие из твоих качеств, которые заставляют меня каждый раз тобой восхищаться. – Велиар на секунду прищурился, вспоминая еще что-то. – Да, чуть не забыл: еще мне очень нравится твой острый язычок, готовый в любую минуту нанести удар. Он просто сводит с ума, и при этом ему вовсе не обязательно быть у меня во рту. 'Неужели я опять покраснела?! Нашла время…' Осторожно отстранившись от меня, Велиар направился к выходу. – Погоди, ты уходишь? А как же обод? – Я указала на свою шею. – Ты не можешь… Велиар невесело улыбнулся: – Не бойся, я его уже перенастроил. Теперь твой конвоир – эти стены. Не советую их покидать. – Велиар вышел, даже не удосужившись запереть дверь. А я, постояв еще с минуту, в каком-то странном состоянии упала на кровать, поджала ноги и накрылась краешком покрывала с головой. *** В таком положении меня и нашёл Велиар, когда за полночь вернулся обратно. Я не спала и отчётливо слышала его шаги, которые замерли возле кровати. С минуту ничего не происходило, а потом, издав тяжелый вздох, Велиар осторожно присел на самый краешек кровати и замер в таком положении. Затаив дыхание, я досчитала до ста и только после этого всё-таки решила выглянуть из-под своего маленького укрытия. В комнате была полная темнота, только небольшой лунный лучик обрисовывал очертания мужчины. Велиар, сильно ссутулившись, опираясь локтями на колени, держал в ладонях голову и тяжело дышал, как будто недавно пробежал марафонскую дистанцию. Я еще не понимала, что произошло, но в моем сознании шевельнулось беспокойство. – Велиар. – Я тихонько потянулась и дотронулась до его обнаженной спины. В эту секунду он издал болезненный стон, и я резко отдернула руку, не понимая, что за странная субстанция оказалась на моих пальцах. Поднеся их к глазам и принюхавшись, я с ужасом осознала, что это кровь. Быстро вскочив на ноги, я включила свет и застыла, огромными глазами уставившись на его спину. – Мира, я там принес тебе вещи… переодевайся и ложись спать, – глухо проговорил парень. – Что это? Что он с тобой сделал? – Я проигнорировала его слова, глядя на жестоко истерзанную плоть, и мне становилось дурно: на его спине не было живого места, она представляла собой одну большую пульсирующую рану, из которой, не переставая, сочилась кровь. Не зная, что делать, я упала рядом с ним на колени. Попыталась заглянуть в глаза Велиару, но он настойчиво их отводил, пока я не поймала его лицо в свои руки. – Скажи, что я могу сделать? Как тебе помочь? – А я смотрю, наши роли поменялись, – невесело прохрипел парень. – Если бы я хотел, чтобы мне помогли, я бы обратился в медблок. – Но… – Тсс… все хорошо. – Он провел пальцем по моей щеке, при этом поморщился, так как любое движение вызывало боль, и отстранил меня от себя. – Нашел время проявлять упрямство! Сиди и не двигайся, – для пущего эффекта я топнула ногой, заставляя парня недоуменно на меня смотреть. Я быстро сбегала в ванную и принесла воды в вазе, которая несуразно украшала одну из полок. Дальше я с усилием оторвала кусок от белой простыни и осторожно уселась позади не сопротивляющегося парня. – Я немного промою там, где кожа не пострадала, – осторожно проговорила я, готовясь к тому, что Велиар начнет спорить. Но он опять опустил голову на руки и еле слышно проговорил: – Валяй. Намочив тряпку, я ее слегка выжала и осторожно, боясь задеть поврежденную ткань, стала смывать следы крови. Сначала Велиар вздрагивал при каждом прикосновении, и я поймала себя на мысли, что моя ненависть к Астару возросла до небывалых высот. Но через какое-то время парень немного расслабился, и мне показалось, что ему стало легче дышать. – Если бы ты мне заранее сказал, что поможешь и оградишь от зрелища кровавой расправы, я бы никогда не согласилась, зная, к каким последствиям это приведет. – Во-первых, это не твоя вина, во-вторых, твоя жалось меня унижает, а в третьих, не важно, знала бы ты или нет, я бы сделал то же самое. Моя рука дрогнула при этих словах, но, быстро придя в себя, я продолжила осторожно промывать, заботливо обходя стороной разорванную плоть, пока вода полностью не поменяла цвет на бордовый. Быстро сменив ее, я опять устроилась за спиной Велиара. – И вовсе я тебя не жалею. Мне… Я просто отдаю долги. Велиар издал что-то наподобие смешка. – Ну, конечно, извини, я опять неправильно расценил твои старания. – Жалко, что здесь нет твоей сестры, она бы смогла приготовить какое-нибудь волшебное зелье. – Я обреченно вздохнула. – Посмотри в моей дорожной сумке. Я непонимающе обернулась. – Она валяется в углу возле входа. – Я только сейчас заприметила средних размеров кожаную сумку, вернее, даже не сумку, а мешок. Быстро подбежав к ней, я стала перебирать находящиеся там предметы. Я увидела мой коммуникатор, небольшой, очень красиво инкрустированный черными камнями клинок, какие-то провода и много чего еще, что помогло бы мне сбежать, но эту заманчивую мысль я от себя отогнала и взяла только найденную на самом дне небольшую баночку с зеленоватым содержимым. – Вот и она! – радостно воскликнула я, вертя ее в руке так, словно это был священный Грааль. Велиар моей радости не разделил, угрюмо продолжая сверлить взглядом пол. – Подожди, но здесь совсем немного осталось… боюсь, на все её не хватит. – Я обреченно посмотрела на скудное содержимое банки. – Обработай только самые глубокие раны, остальные заживут сами. Я вынесла воду, взяла на палец немного зеленоватой мази и неуверенно застыла в миллиметре от страшной картины. Почувствовав мои колебания, Велиар проговорил: – Мира, ты не обязана это делать. – Ты можешь помолчать? – шикнула я на него и без предупреждения осторожно сделала первый мазок. Велиар, не ожидая, резко выдохнул, и я почувствовала, что он с силой сжал челюсти. Тогда я нанесла еще немного мази, и мышцы на руках парня напряглись. – Прости… – Давай поскорее закончим это, – сквозь боль проговорил парень. Тогда, больше не отвлекаясь, я стала как можно быстрее и увереннее наносить мазь. И когда экзекуция была закончена, с облегчением выдохнула. Конечно, как я и предполагала, мази не хватило, и небольшие раны остались без чудодейственного снадобья. – Может, у вас есть современные средства обезболивания и лечения? Я думаю, всё-таки стоит обработать все участки. – Нет, – покачал головой Велиар, – у нас, кроме элементарных вещей, таких, как бинты и дезинфицирующее средства, ничего нет. – Но как же вы лечитесь? – удивилась я. – Никак. Наша раса не подвержена никаким заболеваниям. Мы никогда не болеем. – Но сейчас-то тебе нужна помощь! И если бы не Лилит, то ты бы так и сидел с окровавленной спиной! Я ничего не понимаю… – Мира, наш мир не такой, как ваш, не забывай об этом. Если мужчина или женщина получают серьезную травму, их не лечат. Их списывают и отправляют в рабочую зону. Или убивают. – Средневековье какое-то! – сердито проговорила я. – Ну, а если сам Астар получит травму? – На этот случай у него есть Лилит и группа инженеров, которые без устали работают над усовершенствованием формулы. – Что за формула? – тут же насторожилась я. – Формула, которая в связке с его уже имеющимися способностями, ведёт к быстрой регенерации живой ткани. – Ого… То есть, он хочет быть абсолютно неуязвимым? – Да, это его вторая цель после завоевания Земли. Я удручающе свесила ноги с кровати и, не зная, зачем, закрыла пустую баночку, которую до сих пор держала в руке. Минуты шли, а мы молча сидели в задумчивости. – Ты знал, что Славдий мой родной брат? Велиар повернул ко мне голову. – Нет. Все, о чем шла речь за ужином, было для меня, как и для вас, впервые. Хотя, если присмотреться, вы и правда очень похожи. Особенно ваши глаза. – Но я не понимаю, как так получилось, что между нами расстояние почти в триста лет. Единственное, чего не раскрывает эта история, это тайну моего рождения. – Действительно, непростая загадка. – И почему мама меня оставила, а Славу решила воспитать? Неужели я была ей не нужна? – Я тяжело сглотнула, и горечь предательства осталась на языке. Я не могла понять мотивов этой женщины: не важно, что произошло и как все вышло, но она не имела права меня оставлять. Хоть это и было очень глупо, но я немного завидовала Славе, тому, что он видел, трогал, ощущал нашу мать. – А мне интересен вот какой вопрос, – неожиданно заговорил Велиар. – Почему твой биологический отец не стал тебя воспитывать, не забрал тебя к себе? Зачем нужно было отдавать тебя в приемную семью? – Может, он вообще не знал о моем рождении… – Ну да, ну да… – рассеяно проговорил парень, и я поняла, что он очень устал. Тогда я решила его больше не беспокоить. Тихо поднялась, собираясь пойти сполоснуться и переодеться, но не успела далеко отойти, как Велиар резко схватил меня за руку и, неотрывно глядя в мои глаза, негромко проговорил: – Спасибо, – и оставил совсем невесомый поцелуй на моих губах, а потом выпустил мою руку из своих горячих пальцев. Чуть засмущавшись, я его оставила. Взяла у входа вещи, которые он мне принес, и заперлась в ванной, хотя сейчас я не сомневалась в том, что Велиар меня не потревожит. Я долго стояла, прислонившись спиной к двери, и нервно ощупывала губы. Самый невинный поцелуй из всех, подаренных мне Велиаром, выворачивал мою душу наизнанку, похлеще любой мясорубки. Брезгливо стянув с себя ненавистный костюм, который сплошь покрывали пятна крови, я бросила его у порога и, не спеша помывшись, вернулась в комнату. – Ты неплохо выглядишь для той, которая завтра должна умереть. – Да уж. – Я поежилась и обняла себя руками, еще раз осмотрев свое одеяние. – Прости, в этом месте трудно найти что-то приличное, поэтому я принес свои вещи. Мои босые ноги утопали в широченных хлопковых штанах, а тело – в такой же безразмерной футболке, которая так и норовила сползти с одного плеча. Я взяла со столика расчёску и уселась на кровать, подогнув под себя ноги. Простыни Велиар уже успел сменить; сам он опять стоял возле окна и рассеянно смотрел вдаль. Я не стала его тревожить и начала равномерно водить расчёской по волосам. И вздрогнула, когда Велиар неожиданно заговорил: – Когда я родился, я был слишком слабым, и Астар хотел от меня избавиться. Я знаю это, – парень потер переносицу, как будто воспоминания давались ему нелегко, – потому что любое событие, происходящее в этих стенах, записывается и потом тщательно анализируется. Астар не видел во мне потенциала, не видел того, кто сможет стать его правой рукой, кто вместе с ним сможет править. – Он резко стукнул кулаком по окну и замолчал. Я не понимала, почему именно сейчас он решил выговориться. И не стала спрашивать или перебивать, боясь спугнуть момент его исповеди. Этот момент доверия был неоценимым подарком для меня. Через минуту парень продолжил: – Не знаю, почему, но Астар все же дал мне шанс, и я его с благодарностью принял. Я всегда и везде неотступно за ним следовал, я старательно и преданно выполнял его поручения, даже если мне они не нравились и мне приходилось через себя переступать. – Он тяжело выдохнул и болезненно сморщился, как будто бередил застаревшую рану. – Это первый раз страшно убить человека, а потом ты просто привыкаешь и перестаешь считать, сколько невинных жизней отняли твои руки. – Велиар опустил взгляд и неистово сжал кулаки. – Когда, наконец, открылись мои способности, радости Астара не было предела. Он на всех и каждом их проверял, испытывал меня. Правда, после этого люди умирали, так как мой секрет должен был таковым и оставаться. Даже случайный рассказ моим друзьям приводил к печальным последствиям… Так я лишился всех друзей. Чтобы как-то отвлечься, я стал заниматься металлом, он полностью заменил мне общение с друзьями и стал моим единственным другом. Я тебе показывал кузницу, ты должна помнить. Это мое святилище… Я неуверенно кивнула, хотя парень на меня не смотрел. – Время шло, но люди продолжали меня сторониться, а ровесники опасливо обходили стороной. Причина всегда была одна и та же: боязнь за свою жизнь. В принципе, я их понимал и успокаивал себя тем, что у настоящего правителя не должно быть друзей и привязанностей. Никаких слабостей. И меня стала устраивать та ситуация, заложником которой я стал. Теперь я начала понимать, откуда берет свое начало замкнутость и отстраненность Велиара и его зажатость в общении. Тем не менее, он продолжал: – Радости Астара не было предела. Он не мог ожидать, что его сына начнут бояться с детских лет. Единственный, кто не боялся и оставался моим другом, это Славдий: он много раз пытался на меня повлиять и говорил, чтобы я жил своим умом, чтобы я ни к кому сильно не привязывался и не доверял. И я каждый раз смеялся над его словами. Тогда мне казалось бредом то, что он говорил, и я думал, что он делает это специально, так как ревнует меня к отцу. Думал, что он специально хочет отдалить меня от него, и я начал противиться этому, сделав Славдия своим врагом номер один. – А что же Астар? Велиар задумчиво посмотрел на меня, и я уже подумала, что он не ответит. – Ничего. Он гордился мной. Реально гордился. Обучал меня сам большую часть времени. Он учил расширять свои способности, учил манипулировать людьми. Потом я стал частым гостем в его лабораториях. Славдия это злило, но тогда я не понимал, почему. Я все списывал на ревность, на то, что он переживает, что отец проводит со мной больше времени. Ты не представляешь, какая лютая ярость вспыхивала в глазах Славдия, когда я с гордостью начинал рассказывать о том, что мне ввели новый препарат или что-то подобное. Внутри меня все сжалось, внутренности похолодели. – Не надо, Мира, я знаю, о чем ты думаешь. Этого уже не изменишь. Я тихонько поднялась с кровати и бесшумно подошла к нему. Встала рядом, вглядываясь туда, куда был устремлен печальный и полный боли взгляд парня. – Ведь ты, наверное, не понимаешь, почему тебя держат здесь, а не в обычной камере. – Велиар перевел свой взгляд на меня. – Вообще-то я задавалась таким вопросом, но, естественно, ответа не нашла. Может, чтобы поиздеваться надо мной напоследок… типа мнимая забота или что-то типа того. – Я неуверенно пожала плечами. Велиар вымученно рассмеялся, и по моей спине пробежали мурашки. – Разве ты еще не поняла? Это очередная проверка! – Для кого? – Конечно, для меня. Проверка моей силы воли. Он знает и понимает, как я к тебе отношусь, знает, что ты стала для меня значить гораздо больше, чем просто объект, который откроет портал. В итоге он выяснит, буду ли я так же предан я ему, когда тебя не станет, не поменяется ли мое к нему отношение, не сломает ли это меня. Тогда с уверенностью можно будет сказать, перейду я на новый уровень его доверия или буду раздавлен. От такой откровенности я не находила слов. – Неужели я что-то для тебя значу? – Мира… ты действительно такая наивная? Разве ты не видишь, как ты мне нравишься? Разве не замечаешь, как я тянусь к тебе? Разве ты не понимаешь, что делаешь со мной, когда я нахожусь с тобой рядом? Я молчала, во все глаза глядя на Велиара. Его порыв прямодушия сразил меня наповал. – Когда я рядом с тобой, мне постоянно нужно напоминать себе, кем я на самом деле являюсь. – И кем? – приглушённо спросила я. – Убийцей, безжалостным и не знающим сострадания, – резко ответил парень. – Я могу приговорить человека к смерти, не задумываясь, даже зная, что он ни в чем не виноват. Но… – Но? – как завороженная, повторила я. Он протянул ко мне руку. – Твой внутренний свет меня окрыляет. Твой взгляд завораживает. Каждый раз, когда ты даришь мне свою улыбку, я считаю себя самым счастливым человеком на свете, который был отмечен звездой счастья. Никто никогда не дарил мне таких теплых и бескорыстных моментов. При этих словах мои щеки зарделись, и я нервно убрала прядь волос за ушко. – Мира, я давал себе слово, что не буду думать о тебе и смотреть в твою сторону. Я внушал себе, что ты просто последняя ступенька на пути к цели моего отца. Но ты постоянно будоражишь мой мозг. Я не знаю, что мне с этим делать. Трахнуть тебя и на этом успокоиться? Но я не уверен, что после того, как я тебя попробую, смогу легко насытиться и успокоить свою душу, так как одного твоего тела мне будет мало. Я хочу тебя всю, без остатка. Твои мысли, твои желания, твои чувства. Сейчас, когда я должен выполнять свои обязанности, я не могу объективно воспринимать действительность: мне постоянно, каждую секунду хочется к тебе прикоснуться. – Велиар осторожно провел пальцем по кончику моего носа, потом по губам, и я невольно облизнула губы. – Не нужно, не смущайся. Я знаю, что не должен… ведь это неправильно, ведь завтра случится то, что должно случиться. – Он тяжело сглотнул. – Завтра я тебя потеряю. – Велиар запустил руку в свои волосы и яростно за них дернул: – Мне стыдно себе признаться, но мне горько… действительно горько! Я порой сам себя начинаю ненавидеть, но, Мира, я ничего не могу с этим поделать! Я должен оставаться примерным сыном. Превыше всего я должен ставить желания моего правителя и моего народа… Теперь исповедь Велиара перешла в жалкие попытки оправдаться, и мои глаза стало пощипывать от непрошеных слёз. – Мира, ты меня понимаешь? – Конечно, – с горькой обидой проговорила я, – делай, что должен, я тебя прекрасно понимаю. Навязанные приоритеты и долг перед твоим отцом для тебя важнее, чем… что-то новое, открытое и хорошее, хоть и непонятное. На твоем месте я бы поступала точно так же: я бы не смогла предать Землю. Наверное, было самое время признаться, что я чувствую по отношению к стоящему возле меня парню, но я не нашла в себе сил. Ведь то, что я скажу, не будет иметь никакого значения. Мой язык как будто распух и прилип к нёбу. Сморгнув выступившие слёзы, я быстро растерла их по щекам и отвернулась, тем самым показывая, что разговор окончен. – Подожди… Я замерла в нерешительности. Велиар проделал пару манипуляций со своим коммуникатором, и я услышала, как что-то тихо щелкнуло. – Так тебе будет удобнее. – Он осторожно снял с меня металлический обод и небрежно отшвырнул его подальше. Нежно проведя кончиками пальцев по моей шее, Велиар с непреодолимой тоской, которая рвала его изнутри, ели слышно проговорил: – А теперь иди спать. – А ты? – Ложись, – в уголках его глаз я заприметила насмешливые морщинки. – Я лягу, но чуть позже. Не оглядываясь больше на предмет моих вожделений, я зарылась под одеяло, заняв одну сторону кровати. Я не представляла, где и как Велиар собирается ложиться: с его спиной сделать это будет проблематично. Свет погас, и глубокая, ночь накрыла нас своим занавесом. Я пыталась бороться со сном, думала дождаться Велиара, полагая, что ему понадобится моя помощь. Но в этой схватке я была бессильна и проиграла за считанные минуты. Мое дыхание выровнялось, и я провалилась в беспокойный сон. Глава 32 Солнце оповестило о начале нового дня, запустив в незакрытые окна длинные назойливые лучи, которые беспардонно прыгали по моему лицу. Неосознанно пытаясь от них избавиться, я замахала рукой в воздухе, перекатилась на другой бок, попробовав от них спрятаться, и тут же уткнулась в могучее, отдающее жаром тело. – Ой… – Я поочередно открыла сонные глаза. – Доброе утро, – на меня чистыми, как океан, глазами смотрел Велиар. Он лежал на животе, подложив руки под голову, а его непослушные пряди беспорядочным ореолом обрамляли его красивое лицо. – Так странно просыпаться рядом с тобой… – сладко зевая, проговорил Велиар. Смутившись то ли его вида, то ли своей реакции на него, я спросила: – Как ты себя чувствуешь? Велиар усмехнулся: – Вообще-то, это я должен спрашивать тебя о таких вещах. Осторожно поднявшись, я оглядела его спину. Там, где я нанесла мазь, раны чудесным образом затянулись, а там, где ее не хватило, оставались воспалённые полосы, которые только начали долгий процесс регенерации. Я нерешительно дотронулась до восстановленной кожи, и под моими пальцами заплясали мелкие электрические разряды. Мышцы Велиара при этом напряглись, а сам он издал приглушенный стон удовольствия. – Мне вот любопытно, – я провела пальцами вниз и вверх, – ты тоже чувствуешь… ммм… энергию, которая начинает нас окутывать, когда мы друг к друга касаемся? – Я думаю, это происходит из-за природы наших способностей. – То есть? – Моя энергия чувствует родство с твоей и пытается с ней воссоединиться. Это объяснение казалось мне странным, и глупым. Я поняла, что этим Велиар пытается объяснить пугающую его, во всех отношениях, реакцию своего тела на моё. И мне даже стало немного обидно, ведь вчера он говорил о таких душевных вещах, которые в рамки простого объяснения не вписывались. Или это я себе придумала?… Я нахмурилась. А действительно, чего я парюсь? Может, это и есть самое разумное объяснение. Нехотя оторвав свою руку от его гладкой кожи, я улеглась на свое место. Радужные зайчики меня покинули, вернулось осознание реальности. Наверное, минуты две мы неотрывно друг на друга смотрели. Мне не хотелось разрушать иллюзию того, что все хорошо, но пришлось. Набравшись храбрости, я спросила: – Что твой отец собирается со мной сделать? Беззаботное выражение на лице парня сменилось хмурым беспокойством. Он сел, растягивая мышцы, и потер ладонью лоб. – Я не думаю, что сейчас это стоит обсуждать. – Почему? А мне кажется, наоборот, сейчас самое время. Так я смогу хотя бы морально подготовиться, ведь неизвестность меня пугает больше всего. – Я тоже села на кровати и посмотрела на него самым жалостливым взглядом, который только смогла изобразить. – Ну, пожалуйста, скажи мне… – Нет. – Велиар резко тряхнул головой, будто сбрасывая какое-то наваждение. Потом резко поднялся. При этом я заметила, что его штаны, похожие на те, что он презентовал мне вчера, неприлично низко спущены на бедрах, и это заставило меня поспешно отвести взгляд в сторону. Проследив ход моих мыслей, Велиар закатил глаза и раздраженно взъерошил волосы. – Ох, Мира, оставайся в комнате и никуда не уходи! – проговорил он и вышел вон. – Хм… моя настойчивость бывает чрезмерно пугающей, – пробурчала я себе под нос. – И куда я могу уйти? Умывшись, почистив зубы и собрав волосы в косу, я стала слоняться по комнате, чувствуя себя птичкой в клетке. Поначалу я обрадовалась, что осталась одна, без всяких удерживающих меня устройств, и подумала, что это шанс убежать. Но каково же было мое удивление, когда я выглянула в коридор и увидела двух охранников, беззаботно прислонившихся к стене по обе стороны двери и обсуждающих что-то необычайно смешное. Я нырнула назад в комнату быстрее, чем они смогли меня заметить, и теперь пребывала в необычайно нервозном состоянии. 'Может, напасть на них с клинком, который наверняка все еще находится в сумке Велиара?' Я быстро отыскала интересующий меня предмет и с интересом покрутила его в руках. Очень красивый, с изогнутым лезвием и очень острый. Не успела я придумать, как им воспользоваться, как в комнате появился Великолепный Велиар. Великолепный он был потому, что уже успел принять душ и переодеться в черный форменный костюм и начищенные до блеска ботинки. Клинок я быстро спрятала за пояс штанов, сверху прикрыв его футболкой, и натянуто улыбнулась, как можно дальше пряча свои мысли. – Через пару минут сюда подадут завтрак. Переоденься и будь готова. – Он протянул мне аккуратно сложенную стопку вещей из белой материи. – Быть готовой к чему? К завтраку? – Я непонимающе посмотрела на него. – Неужели я не могу поесть в этом? – Я указала на его вещи, которые все еще были на мне. – После завтрака у нас не будет времени, поэтому вот, возьми. – Он настойчиво сунул мне в руки вещи, становясь опять грубым и черствым Велиаром. – Пробила полночь, и карета снова превратилась в тыкву! – О чем ты? – Парень непонимающе тряхнул головой. – Так, мысли вслух. – Я взяла стопку вещей и заперлась в ванной. Меня немного раздражало то, что парень опять натянул маску неприступности. В какой-то степени мне даже стало обидно. Я развернула вещи и очень удивилась тому, что сегодня мне не был предложен костюм блудницы. Здесь был длинный до пят балахон, с вырезом-лодочкой и узкими рукавами. А из нижнего белья мне были предложены простые, абсолютно обычные хлопковые трусы, по которым я давно соскучилась. Переодевшись, я не смогла найти места, куда спрятать клинок, потому что в этом наряде изгибы моего тела хорошо просматривались, и если на секундочку предположить, что клинок можно подсунуть под резинку от трусиков, то это выглядело бы, по меньшей мере, странно. Да и достать его было бы проблематично. Вот неужели он не мог найти более удобного наряда?! Злясь, скорее, на свою несостоятельность, чем на Велиара, я оставила клинок мирно лежать на тумбочке. Когда я вернулась в комнату, то обнаружила Велиара в статичной позе: он не спеша полировал лезвие своего изогнутого меча. – Я надеюсь, ты его не для меня готовишь? – нервно сглотнула я. Но Велиар меня проигнорировал, не оценив шутки. При этом я заметила, что его движения приобрели более отрывистый характер. Через несколько секунд миловидная девушка принесла поднос, заполненный разнообразными яствами, и отвлекла меня от лицезрения устрашающей картины, шумно опустив его на журнальный столик. Я вгляделась в ее черты и очень огорчилась, что это не Виктория. Интересно, где теперь Вики? Отправили ли ее в эту страшную 'рабочую зону', или она еще находится в этих стенах? – Не переживай, я позабочусь о благополучии твоей подруги, – все еще не отрывая взгляда от клинка, проговорил парень. – Я это тебе обещаю. Я перевела удивленный взгляд на Велиара, но он старательно меня игнорировал. Мне хотелось его поблагодарить, но я поняла, что ему это не нужно. Тогда я поблагодарила девушку, тем самым давая ей понять, что в ее услугах мы больше не нуждаемся. Но девушка каким-то странным взглядом посмотрела на меня, словно спрашивая, в своем ли я уме, и, покорно опустив голову, замерла в ожидающей позе, исподлобья кидая в сторону Велиара томные взгляды. Это не на шутку стало меня злить. Может, не стоило этого делать, но я не удержала рвущийся наружу сарказм: – Если хорошенько постараешься, то сможешь стать его следующей анок! – Я кивнула в сторону Велиара. Убийственный взгляд парня пригвоздил меня к месту, а девушка мило зарделась. – А что? – Я развела руками, делая невинные глаза. – Ты только присмотрись. Она очень милая и исполнительная, и наверняка неплохо делает минет. – Девушка, не чувствуя в моих словах насмешки, зарделась еще больше и как-то странно заулыбалась, вероятно уже представляя себя за этим занятием и давая мне повод еще раз усомниться в адекватности людей на этой планете. – Немедленно выйди вон! – сквозь сжатые зубы приказал девушке Велиар, еле сдерживая волны накатившейся злости. Дважды ей повторять не пришлось: в страхе сжавшись, как котенок под дождем, она убежала быстрее ветра. Отложив меч в сторону, Велиар всё же посмотрел на меня убийственным взглядом. – Зачем ты это делаешь? – О чем ты? – Я невинно пожала плечами. – Зачем ты пытаешься вывести меня на эмоции? – Я не понимаю. – Теперь я решила прикинуться дурочкой. Глубоко вдохнув, Велиар попытался успокоить свои нервы, которые, как оказалось, были на пределе. – Мира, даже не старайся. Ничего нельзя изменить. – Он устало опустился в кресло и, взяв меч, начал снова его натирать – не для того, чтобы придать ему еще больше